Чемпион мира, Европы, победитель Европейских игр и Кубка мира в составе сборной России борец греко-римского стиля Степан Маранян пообщался с корреспондентом РИА-Новости.

В ходе интервью атлет поделился детскими воспоминаниями о Новом годе, рассказал о том, как впервые попал в секцию борьбы, сообщил о своих планах на ближайшее будущее.

- Степан, с чем у вас ассоциируется Новый год?
- Для меня Новый год – это, прежде всего, дом, снег и ёлка. А потом уже идут подарки, мандарины и всё остальное. Но я же практически всегда встречаю праздник в Краснодарском крае. И нас погода нечасто радует снегом. Вот его обычно и не хватает.
Бывают снежные зимы, но в основном приходится встречать праздник в дождливую погоду. Мы соскучились по снегу, и, может быть, в начале января выберемся с семьёй на пару дней куда-нибудь в горы. Чтобы дети посмотрели на эту красоту, поиграли в снежки и почувствовали новогоднюю обстановку.
Я считаю, что Новый год – семейный праздник, который надо встречать дома, в кругу семьи.

- В каком возрасте вы перестали верить в Деда Мороза?
- Наверное, лет в шесть. Когда мы с сестрами бились за то, кто же будет в костюме "дедушки". Потому что все хотели быть главным героем праздника. Но предновогоднее волшебство надо поддерживать, хочется, чтобы наши дети верили в Деда Мороза.

- Какие блюда обычно бывают на вашем новогоднем столе?
- Моя жена Маргарита очень вкусно готовит и у нас стол всегда бывает очень хорошим. Это и различные салаты, и жареная курица, и другие вторые блюда. Но у нас нет такого, чтобы обязательно что-то было на столе каждый год. Всё всегда зависит от настроения.

- Вы, наверное, умеете делать из мяса всё?
- Честно говоря, я раскрою вам небольшой секрет: я и кулинария - это очень далёкие вещи. Естественно, я могу приготовить шашлык, но этим всё, по большому счёту, и ограничивается (с улыбкой). Сначала у нас в доме готовила мама, а потом всё переложилось на плечи двух старших сестёр, которые всегда всё для меня готовили.
В этом плане мне повезло, что всегда кто-нибудь был рядом. Пока похвастаться ничем не могу, но очень хочу научиться готовить. И как-нибудь своими руками приготовить вкусный ужин для всей семьи. И чтобы никто не отравился (смеётся).

- Что из найденного в детстве под ёлочкой вам запомнилось больше всего?
- Наверное, борцовки, которые мне подарили лет в 10. Я загадал желание и потом под ёлочкой их и обнаружил. Тогда такие вещи как борцовки и трико не очень-то легко было купить, поэтому я был очень рад. Сейчас, когда мальчишки только начинают заниматься, они сразу же полностью экипированы. А мы тренировались в шортах и носках. И когда ты уже год так занимаешься, то новые борцовки – это конкретная мотивация работать ещё больше и добиваться результатов.

- Вы сразу начали заниматься борьбой или были и другие виды спорта?
- Я родился и вырос в станице Динская, которая находится в 25 километрах от Краснодара. И в 2000-х годах у нас было немного секций – футбол, тяжёлая атлетика, гимнастика, акробатика и борьба. Мой отец хотел меня отдать в единоборства, но до этого я два года занимался акробатикой. Хотя это всё проходило в одном спортивном зале. С семи до девяти лет я ходил на акробатику, а потом он сказал: "Хватит, ты уже окреп, теперь переходи в борьбу".

- В юности, когда эмоции били через край и соблазнов становится много, не возникало желания бросить борьбу?
- Знаете, в подростковом возрасте, лет в 13, когда все твои друзья и сверстники гуляют на улице, а ты ежедневно тренируешься в зале, то такое бывало. Я, случалось, брал форму, дома говорил, что иду на тренировку, а сам два часа проводил с друзьями. И потом возвращался домой будто бы с тренировки.
А мой первый тренер, Александр Вениаминович Комов, когда я пару дней пропустил, приехал к нам домой и спрашивает: "А что случилось, почему Стёпа не приходит?". Папа отвечает: "Он же на тренировку пошёл". "Да третий день я его уже не вижу", - говорит тренер. И когда я вернулся домой, отец спрашивает: "Ну как прошло занятие?". Отвечаю: "Да, хорошо потренировался". Вот тогда меня разоблачили и отругали.
После этого случая мне стало стыдно, что я всех обманывал. И потом у меня уже не возникало и мыслей о том, чтобы бросить борьбу. Я очень благодарен Александру Вениаминовичу, который, к сожалению, умер в 2015 году. Именно он и заложил фундамент всего того, что у меня есть сегодня.

- Вы помните, после какого турнира поняли, что можете добиться чего-то серьёзного?
- Да, это было первенство России среди юношей до 16 лет, проходившее в 2007 году. Я его выиграл и отобрался на первенство Европы. И вот тогда пришло понимание того, что у меня есть хорошие перспективы и могу добиться многого. Я выиграл юношеское первенство Европы и на следующий год повторил свой успех.

- Мечта любого ребёнка, пришедшего в спорт – Олимпиада. В 2016 году вы были в шаге от участия в Играх, но в силу ряда причин не попали в Рио-де-Жанейро. Что ощущали, когда в Бразилию поехал другой борец? Надлома не было?
- Конечно, мне было тяжело пережить это время. Когда ты реально понимаешь, что хорошо готов и вот ты уже практически в команде. Но незадолго до вылета мне сказали, что я не еду. Конечно, это был очень трудный момент. Но мы предполагаем, а господь бог располагает.
Я не хочу смотреть назад. Вместе с моим тренерским штабом мы разобрали ошибки и сделали выводы. И пошли дальше, не ссылаясь ни на что. Что было – то прошло. Не важно, сколько раз ты упал, важно, сколько раз ты поднялся. Для меня это был не очень хороший этап в спорте и жизни, но мы его пережили. Я думаю, что в итоге это пошло мне на пользу.

- С кем вы работали тогда и сотрудничаете сейчас?
- Мои тренеры – Игорь Иванович Иванов, Алексей Игоревич Иванов, отец и сын. А также Армен Багдасарович Григорян. С этим штабом мы продолжаем работать.

- Что они вам сказали тогда, в 2016 году?
- Тренеры меня всячески поддерживали, и в тот момент для меня это было очень важно. Они работали как психологи (смеётся). Один я бы, наверное, и не справился с тем тяжёлым грузом, который упал на меня. Поддержка семьи, родных, близких и моих тренеров помогла мне тогда не сломаться.

- Только два российских борца побеждали на Европейских играх 2015 и 2019 годов – "Русский танк" Абдулрашид Садулаев и вы. Этот факт добавляет вам особой гордости?
- Где-то в глубине души, конечно, мне приятно. Но это же не Олимпийские игры. По сути, это остаётся чемпионатом Европы, который раз в четыре года проводится немного в другом формате. Да, это очень красочно, но по составу участников это чемпионат Европы.

- Вы ежедневно из Динской ездите на тренировки в Краснодар и обратно? На чём передвигаетесь?
- Да, дорога занимает примерно около 80 километров в оба конца. Я езжу на "Тойоте Камри", которую мне в Краснодаре подарили в 2015 году за победу на первых Европейских играх в Баку. Для меня марка автомобиля особой роли не играет, это способ решения проблем. Главное, чтобы машина была практичной и не подводила. Потому что я и на сборы порой езжу на ней, и вообще очень много передвигаюсь.
И за пять лет машина меня ни разу не подвела. И если рассматривать какие-то другие марки, то не факт, что я столько бы километров проехал без всяких проблем. Дай бог, в 2021 году заработаю на какую-нибудь другую машину (смеётся).

- А что вам подарили в 2019 году, за победу на вторых Европейских играх в Минске?
- Знаете, я так скажу. Когда ты добиваешься первых крупных побед, то тебя окружают вниманием и одаривают, можно сказать, с ног до головы. Появляются и спонсоры, и меценаты, и другие неравнодушные люди. Но когда ты задираешь планку и снова повторяешь свой результат, когда снова привозишь медали, то люди к этому привыкают.
Наверное, так и должно быть. Но твой труд ведь меньше не становится. Ты впахиваешь даже не так, как прежде, а ещё больше. Я не жалуюсь, не хочу сказать, что вообще остаюсь без внимания. Нет, это не так. Просто внимания становится немного меньше.

- В какие-то экстремальные или забавные ситуации на дороге попадали?
- Однажды мы из Краснодара ехали на соревнования в Адыгею. За рулём был мой друг, а я сидел рядом. Мы опаздывали и поэтому немного превысили скорость. Нас остановили сотрудники ДПС и начали оформлять штраф. Я сказал им: "Ребята, это машина чемпиона мира". А полицейский мне говорит: "А я тебя знаю, ты олимпийский чемпион, мы с сыном с тобой фотографировались в Майкопе".
Я смотрю на него и понимаю, что он меня с кем-то путает. Пришлось немного подыграть, сказав: "Да-да, я вас тоже помню". И нас отпустили. Я думаю, что он меня перепутал с (чемпионами Лондона и Рио-де-Жанейро по дзюдо соответственно) Арсеном Галстяном или Бесланом Мудрановым. В общем, повезло мне (смеётся).

- Вы один из лидеров сборной России. Наверняка у вас были предложения переехать в Москву или другие крупные города?
- Конечно, их было много. Но, повторюсь, я очень благодарен поддержке моих тренеров, в частности, Алексея Игоревича, который всячески помогал и искал для меня финансирование и спонсорскую поддержку.
Сейчас я не жалуюсь, но были моменты, когда мне было тяжело. И именно тогда мне предлагали переехать и в Москву, и в другие регионы. Но я не хотел уезжать из Динской, из родного Краснодарского края. Не люблю что-то менять и не понимаю людей, которые скитаются из одного города в другой, ища, где лучше.
Я всё-таки приверженец того, что должен выступать за регион, в котором родился и вырос. И хорошо, что в тот момент мои тренеры были рядом. Поддерживали, помогали и всячески способствовали тому, чтобы даже не возникало мыслей о смене региона.

- В 2016 году у вас не было предложений поменять гражданство? Ведь это было бы стопроцентной гарантией участия в Олимпиаде. Как Мигран Арутюнян, который в 2012 не попал на Игры, стал выступать за Армению и выиграл серебро в Рио-де-Жанейро…
- Мигран - близкий мне человек, вместе мы прошли многое, ездили на сборы и жили в одном номере. Скажу так – официальных предложений о смене гражданства не было, но неофициально предлагали несколько вариантов выступать под другим флагом. Пара стран точно была готова оторвать меня с руками и ногами, обеспечить хорошую зарплату и другие достойные финансовые условия. Даже выше, чем в России.
Конечно, конкуренция внутри нашей страны очень сильная и никто не гарантирует участия в Олимпиаде. Но я остался. Я хочу выступать за свою страну, в которой я родился и вырос. И которая мне всё дала.
Я не хочу менять страну, ведь жизнь продолжается и после завершения карьеры. Я хочу жить только там, где рядом находятся все мои родственники. Есть принципы, которые, наверное, нельзя разменивать на финансовые блага, какие-то привилегии и всё остальное. И которых я придерживаюсь. Это для меня важнее.

- Степан, с какого времени ваша семья обосновалась в Динской?
- Родители переехали в станицу в середине 80-х годов. И в 1987 здесь родилась моя старшая сестра. Они оба из Армении – мама, Рима Артушевна, родилась в Спитаке, а отец, Маил Межумович, в Шаумяне. Потом мамина семья переехала в Советский Союз, сначала в Омск, а потом в Армавир. Там они с папой и познакомились, а потом уже сменили Армавир на Динскую.
Так получилось, что я в семье самый младший (с улыбкой). Сестёр зовут Маргарита и Юна. Но в 2009 году нашего отца не стало.

- До самых важных ваших успехов он не дожил…
- Да, до самых громких ему, к сожалению, не довелось. Он застал только две мои победы в 2007 и 2008 годах на первенствах Европы среди юношей.

- Для меня всегда было загадкой, как спортсмены находят свои половинки. Ведь вы столько времени проводите на тренировках, сборах и соревнованиях, что и познакомиться-то некогда. Если не брать, конечно, спортивные семьи. А как это произошло у вас?
- Мне в этом плане, наверное, было попроще, потому что станица небольшая. Мы с Маргаритой заочно друг друга знали и потихоньку начали переписываться в интернете. Стали общаться, а потом пересекаться на каких-то мероприятиях. Появилась взаимная симпатия, а дальше уже всё было, как говорится, делом техники (с улыбкой).
Мы общались года четыре-пять со времени знакомства в интернете, потом я сосватал её, и мы сыграли свадьбу. Сейчас у нас двое детей, дочке Марии три года, а мальчику Родиону недавно исполнился годик. Кстати, так совпало, что Мария родилась в один день с моим близким другом (олимпийским чемпионом 2016 года) Давитом Чакветадзе. Хороший вариант, чтобы не забыть поздравить его (с улыбкой).

- Как вы выбираете новогодние подарки?
- Честно говоря, я не очень люблю делать сюрпризы. Мне хочется, чтобы подарок был востребован, а не стал какой-то безделушкой. С детьми, пока они маленькие, как-то попроще. Они любят что-то типа киндер-сюрпризов и тому подобное. А с женой уже сложнее (смеётся).

- На чемпионатах мира я видел, что у вас есть персональные болельщики. Вас поддерживают друзья из Динской?
- Да, это два друга, которые на крупных соревнованиях практически всегда бывают рядом со мной. Родион Резго и Эрик Кочарян.

- Перенос Олимпиады в Токио на 2021 год - хорошо или плохо для вас?
- Поначалу я думал, чтобы лучше бы Игры прошли как можно быстрее. Потому что время идёт и надо смотреть правде в глаза – я уже не молод (спортсмену 29 лет). Хотя всю карьеру обхожусь, постучу сейчас по дереву, без серьёзных травм и сейчас нахожусь в хорошей физической форме. Но годы идут, и хотелось в Токио выступить все же пораньше.
Но сейчас я по ощущениям понимаю, что продолжаю прибавлять в работе на ковре. И чувствую себя намного лучше, чем, к примеру, было в мае-июне 2020 года, когда нам надо было бы отбираться на Олимпиаду.
Я думаю, что перенос Игр на год пойдёт мне на пользу. У меня есть больше времени подготовиться и исправить свои ошибки. В весовой категории до 60 килограммов у нас уже есть олимпийская лицензия и нам остаётся только пройти отбор внутри страны. Мой основной конкурент – Сергей Емелин. И думаю, что в январе на чемпионате России в Ростове-на-Дону мы расставим все точки над i.

- Степан, вы так долго идёте к своей первой Олимпиаде. И если попадёте на неё, то о задаче можно не спрашивать?
- Да, только золотая медаль. Сто процентов. Потому что я знаю, что мне это по силам. И думаю, что с божьей помощью у нас всё получится. Тем более, что такая сильная и жёсткая конкуренция внутри страны приносит свои плоды на международном уровне.

- Спортсмены каких стран будут вашими главными соперниками?
- Я думаю, что можно назвать представителей тех сборных, которые заработали олимпийские лицензии. Это борцы из Узбекистана, Казахстана, Ирана, Киргизии, хорошие ребята есть и ещё в нескольких командах.
Олимпиада - такой турнир, где всё начинается с чистого листа. Все соперничают на равных, и никто уже не смотрит на твои прежние достижения. Возьмём пример Давита Чакветадзе, который ехал на Игры в Рио-де-Жанейро не в качестве фаворита. Но он так уверенно прошёлся по всем соперникам и заслуженно стал олимпийским чемпионом.
Надо серьёзно настраиваться на каждого противника, потому что у нас в борьбе любая схватка может стать последней. Поэтому на каждый поединок будем выходить, как на финальный.

- Вы ведете довольно активную жизнь в Instagram. С чем это связано?
- Да, есть такое дело. Когда понимаешь, что у тебя существует своя аудитория, которая давно следит за тобой, поддерживает и ждёт побед, это является тоже своего рода хорошей мотивацией. Борьба ведь не так популярна, как другие виды спорта и хочется всё-таки вносить какой-то свой вклад в её развитие.
Кстати, именно для популяризации борьбы я уже на протяжении трёх лет провожу в станице Динская рождественский юношеский турнир на свои призы. В нём обычно участвуют около 300 спортсменов. К сожалению, в этом году он из-за пандемии коронавируса не состоится. Потому что введено слишком много различных ограничений. И в рамках этого соревнования различные мастер-классы проводят наши знаменитые борцы, чемпионы мира и Олимпийских игр.

- В родной станице вы, наверное, точно самый известный человек?
- Вы знаете, я об этом даже не задумывался (с улыбкой). Глава нашего Динского района Евгений Николаевич Пергун, думаю, познаменитее меня будет, его всё-таки больше знают.

- А в Краснодаре на улицах вас узнают?
- Конечно, многие люди. Краснодар ведь не мегаполис, это не Москва. Хотя и в столице, бывает, тоже порой узнают – и в метро, и на улицах. Это, признаюсь, приятно.