"...А я как увидел, что борцы вышли, кричу неистовым голосом:"Господа хорошие, какие вы ни есть борцы, а я вас передавлю". Вся публика ко мне... Пустили меня на арену. Вышел на меня здоровый борец–немец. Перевернул я его: немец на спине лежит, а я на нем, значит, сверху. Публика насыпала мне в шапку двенадцать рублей сорок шесть копеек. Надо правду сказать, немец–то после этой борьбы через месяц и Богу душу отдал. А только я к этому непричастен. Теперь в Петербург приехал бороться. Хороший город. Только чаю такого нет, как в Сибири." (из Исповеди Ваньки–Каина)

 Длинные руки с огромными ладонями, мощная сутулая спина и огромная голова создавали этому атлету какой–то фантастический образ. Такая фотография борца с необычной внешностью была помещена в девятнадцатом номере "Синего журнала" за 1912 год. Это был профессиональный борец Павел Банников, уроженец Вятской губернии, выступавший под псевдонимом "Ванька–Каин". Это вымышленное имя дал ему знаменитый организатор чемпионатов французской (классической) борьбы И.В.Лебедев, дядя Ваня. Но, в отличие от разбойника Ваньки–Каина, вятский силач, при всей своей зловещей внешности, в жизни был добродушным и покладистым человеком.

 Его спортивная карьера началась в начале нашего века в период массового увлечения турнирами по борьбе и выступлениями атлетов с силовыми трюками. Эти театрализованные зрелища привлекали массу зрителей. Для привлечения публики организаторы чемпионатов французской борьбы нередко практиковали выступления борцов в масках, что, конечно, интриговало зрителей. Одним словом, не скупились на выдумки. Иногда распространялся слух, что под той или иной маской скрывается аристократ–спортсмен, который из–за своего социального положения не хочет себя называть, но любовь к спорту заставляет его принять участие в соревнованиях. Но обычно под той или иной маской скрывался какой–либо борец из другой труппы.

 Была и особая категория атлетов – борцы великаны и атлеты, обладающие огромным весом. Их участие в чемпионатах всегда обеспечивало аншлаг. Наиболее известными были: вятский великан Григорий Кащеев (Косинский) – рост 2 метра 8 сантиметров, москвич Святогор (Климов) – рост 2 метра 23 сантиметра, великан из Архангельска Ваня Леший (Лобанов) – рост 2 метра 6 сантиметров. Из борцов большого веса самым популярным был Всеволод Авдеев, выступавший под псевдонимом Дядя Пуд. Весил он 14 пудов ( 224 кг). Позднее атлет выступал в качестве арбитра, был даже драматическим актером. Из иностранных толстяков наиболее известным был немецкий атлет Эмиль Науке, весивший 17 пудов ( 272 кг). К этой категории необычных атлетов и принадлежал Павел Банников. А вот что сообщалось о нем в "Синем журнале":
"От редакции. Рядом (с фото прим. П.С.) мы помещаем исповедь "Ваньки–Каина", подвизающегося сейчас с успехом на одном из петербургских чемпионатов борьбы. Говорят, между прочим, что будто бы одно время он был палачом на Сахалине, но Ванька–Каин с негодованием отвергает правдивость этого слуха.

Исповедь Ваньки–Каина

 "Мальчишкой–то я был неказистым. Так, бывало, кто за–дразнится из мальчишек соседних, – я его по затылку и стукну. А как шестнадцать лет мне минуло, я и сбег из дому. Попал в тайгу. Идешь–бредешь по тайге, живого лица не видишь. Раз напали на меня двое. Стукнул я их кулакам по голове, да и бежать скорее. Один застонал. Может, и померли, сердешные. Бежал я без малого часа два. А потом свалился и заснул. Спал, думаю, целые сутки. А то раз с медведем встретился. Как с человеком боролся. И смешно вспомнить, ведь, вот, так сказать, животное, а подножку так и норовит. Медведя–то я, поборовши, скушал, пришел я потом в Забайкалье. Поступил на Мысовой молотобойцем. Там у меня история вышла. То есть не история, а, по–образованному, инцидент. Был у нас мастер... Славился по всей Мысовой как наипервейший силач. Вот и стал он ко мне привязываться. Я его и осадил осторожно, только ручкой–то молотка по затылку попал. Он и брякнись на землю, в приемный покой потащили. Основательность у меня, знаете, в каждом движении, и рука к тому же тяжелая. Пошел я опять, значит, пешком. Тайгой шел. В Приамурский край зашел. В одном большом селе вижу цирк бродячий. Пустили меня на галерею. А я как увидел, что борцы вышли, кричу неистовым голосом: "Господа хорошие, какие вы ни есть борцы, а я вас передавлю". Вся публика ко мне... Пустили меня на арену. Вышел на меня здоровый борец–немец. Перевернул я его: немец на спине лежит, а я на нем, значит, сверху. Публика насыпала мне в шапку двенадцать рублей сорок шесть копеек. Надо правду сказать, немец–то после этой борьбы через месяц и Богу душу отдал. А только я к этому непричастен. Теперь в Петербург приехал бороться. Хороший город. Только чаю такого нет, как в Сибири."

 И, конечно, после подобных сообщений с изрядной долей преувеличений и вымысла публика валила в цирк и с нетерпением ждала появления на арене того или иного разрекламированного борца.

 Вот что много позднее сообщила о Банникове газета "Кировская правда" от 17 мая 1981 года: "Наверняка многие наслышаны о знаменитых вятских силачах Григории Кащееве и Василии Бабушкине. Но вряд ли читатели знают, что цирковой борец Павел Банников, известный под именем "Ванька–Каин", – наш земляк. В 70–х годах прошлого века окончил земскую школу. Лет десяти–одиннадцати Павел пошел на заработки – стал молотобойцем в Иловатском затоне у пароходовладельца. Потом им же был на заводе в Перми. Борцом Банников стал в 1910 году. Этот талант у него открыл польский борец и антрепренер Жилинский."

 В петербургских газетах о Павле тогда писали так "Особенный интерес вызвало появление на арене нового борца–силача с Сахалина (его почему–то считали сахалинцем) Ивана Каина. Высокий ростом, с огромной круглой спиной, с какими–то узловатыми ногами и головой, похожей на самую фантастическую карикатуру, он казался чем–то необычайным даже среди тех полуатлетов–полугорилл, в которых превращались профессиональные борцы двадцатого столетия. Изобретательные на сногсшибательную рекламу держатели чемпионатов без стыда и совести поднимали шумиху вокруг этого борца. Они придумали ему псевдоним Ваньки–Каина, зачислили его в поселенцы Сахалина, сообщили о том, что он удавил несколько борцов и голыми руками задушил медведя. Все это делалось для того, чтобы побольше заработать на выступлении честного, наивного геркулеса–монстра." 

 В Петербурге в 1912 в одном из чемпионатов Банников одержал десять побед, в том числе, над рекордсменом мира Петром Крыловым и немецким борцом А.Шнейдером. В этом чемпионате он получил второй приз и звание чемпиона Европы. Весной того же года на крупном турнире в Москве Банников завоевал второе место с одним поражением, уступив чемпиону мира Вахтурову. В 1914 году вместе с известными борцами Лурихом и Абергом и антрепренером Жилинским Павел Иванович уехал Америку, где тоже произвел фурор. Во время этой поездки наш земляк умер в 1915 году от дизентерии."

 А вот что рассказал о своем дяде–борце племянник Банникова: "Мне было всего тринадцать лет, но я уже кормил себя, работая мальчишкой на посылках у купца в городе Орлове. Однажды меня позвал к себе хозяин и, широко улыбаясь, сообщил приятную новость: "Отпускаю тебя, Сенька, домой на столько, сколько погостит твой дядя. Иди, он ждет тебя." "Какой дядя? – думал я. – Все дяди жили от нас неподалеку, только один из них, Павел, находился где–то далеко. Он боролся в цирках и побеждал. Неужели он?" Ожидания не обманули. Войдя в магазин, я увидел удивительного человека. Он был выше всех ростом, с длинными руками, большой головой и такой нескладной фигурой, что новый, с иголочки сшитый костюм, мешком сидел на нем. Дядя оказался не страшным, а добрым, и я зря робел. Его глаза смеялись, и он говорил: "Ну и племяш у меня! Хороший племяш, вот тут в чемодане, для тебя подарок".

 О популярности Банникова свидетельствует и следующее сообщение, помещенное в журнале "К спорту" за 1914 год: Борьба в саду "Тиволи". И.Каин, сбежав из–под опеки г. Лебедева, вступил в чемпионат сада "Тиволи". Сейчас на нем при помощи усердной рекламы услужливых газет и ведут в чемпионате всю игру".

 В 9–м номере журнала за 1913 год опубликованы результаты 1–го конкурса самых популярных профессиональных борцов. Иван Каин занял 3–е место из 15 участников. Первенствовал Иван Поддубный.

Особым успехом и любовью Павел Банников пользовался у посетителей галерки – студентов, рабочих.