Ризван Магомедов, менеджер чемпиона UFC российского легковеса Хабиба Нурмагомедова (28-0), пообщался с корреспондентом Спорт-Экспресса, ответил на ряд самых интересующих общественность вопросов:
- о дате следующего боя подопечного,
- о том, где состоится бой и кто станет оппонентом,
- о контракте с UFC и гонорарах,
- о том, сколько чемпион ещё планирует выступать в ММА.

— Неужели Хабибу за поединок с Дастином Порье (сентябрь 2019 года, россиянин победил сабмишном в 3-м раунде) и правда полагался такой огромный гарантированный гонорар — 6 миллионов?

— 6 миллионов — это заниженная цифра. Он получил намного больше. Думаю, когда Абдулманап говорил про 3-3,5 раза, он имел в виду всю сумму — в том числе отчисления от проданных PPV.

— Хабиб за бой с Порье в общей сложности заработал больше, чем за бой с Конором Макгрегором (октябрь 2018 года, россиянин победил сабмишном в 4-м раунде)?

— Намного больше.

— С ума сойти.

— На сегодня Хабиб — очень большое имя. Нам не нужен Макгрегор или кто-либо другой, чтобы получить большой гонорар. И не нужно делать какие-то громкие поступки, чтобы привлечь к себе внимание. Сегодня Хабиб — человек с мировым именем. Соответственно и гонорары у него достойные.

— Сколько UFC в Абу-Даби собрал проданных платных трансляций?

— В прошлом году все платные трансляции перешли на ESPN+, и из-за этого цифры упали. Без разницы кто дерётся — Хабиб, Джон Джонс или Конор. Если раньше любой человек в Северной Америке мог просто на пульте выбрать платный канал, и ему в конце месяца пришёл бы счёт, то сейчас приходится скачивать специальную программу. Процесс усложнился. И многие люди не стали заморачиваться. Поэтому, как только стала использоваться платформа ESPN+, число покупок трансляций резко сократилось. По-моему, первый номерной турнир UFC на ESPN+ не собрал и 300 тысяч проданных PPV. И даже с учётом этого, а также того, что между ОАЭ и США большая разница во времени, UFC 242 собрал более миллиона покупок PPV. Это предварительная цифра, окончательная будет позже — обычно она появляется через три-четыре месяца после турнира.

— Что должно произойти, чтобы провести бой Хабиба в России?

— Нужно, чтобы промоушен договорился с российскими партнёрами — о финансовых и логистических вопросах.

— Насколько знаю, нужно заплатить определённую сумму, чтобы компенсировать UFC возможные риски. Это связано с разницей во времени и реализацией PPV.

— Вы сейчас сами ответили на свой вопрос.

— Что это за сумма?

— Не знаю.

— Слышал, что уже близки к договорённости.

— Не сказал бы, что близки, но переговоры ведутся. Надеюсь, что скоро в этом вопросе поставят точку. На сегодня — 50 на 50.

— Речь идёт о второй половине года, так?

— Нет, о первой. Март-апрель.

— По мнению команды Хабиба, какой стадион был бы оптимальным? Известно, что рассматриваются «Газпром-Арена» в Санкт-Петербурге, «Лужники» в Москве и «Фишт» в Сочи.

— Сочи не рассматривается, поскольку есть некоторые проблемы в логистике. Рассматриваются Москва и Санкт-Петербург. Конечно, хотелось бы провести турнир на огромной арене. «Газпром-Арена» вмещает порядка 70 тысяч зрителей. «Лужники» ещё больше, но там нет крыши. Нет никаких сомнений, что Хабиб заполнит 70-тысячную арену.

— Когда будет официальное объявление следующего боя Хабиба?

— Думаю, в декабре. Будем знать место и соперника.

— То есть объявят перед UFC 245?

— Скорее всего, да.

— Тони Фергюсон уже точно будет соперником Хабиба, или ещё нет? Это уже решённый вопрос?

— Все идёт к этому. Но пока не подпишем бумаги, не смогу сказать, что это решённый вопрос. Хотя на сегодня это выглядит именно так. Как я понимаю, Жорж Сен-Пьер не может договориться с UFC, у его команды есть какие-то разногласия с промоушеном. Пока этот вопрос не разрешится, основной претендент на бой с Хабибом — Фергюсон. Других нет.

— Бой с Сен-Пьером в полусреднем весе исключён?

— Да, этот бой может пройти только в лёгком весе.

— Возможно ли, что Хабиб после поединка с Фергюсоном сразится с Сен-Пьером?

— Да. Это был бы идеальный вариант. Я не вижу для Хабиба других достойных оппонентов в лёгком дивизионе.

— Хабиб в понедельник на мероприятии в Краснодаре сказал: «Думаю, может, после него (боя с Фергюсоном) ничего и не будет уже...» Прозвучало так, будто поединок с Фергюсоном может стать последним в карьере Нурмагомедова. Это так?

— Об этом нужно спрашивать Хабиба, мы же не можем за него принимать решение. Думаю, он завершит карьеру тогда, когда у него пропадут интерес и мотивация.

— Хабиба можно назвать фанатиком того дела, которым он занимается?

— Фанатиком — нет, фанатом — да. Это однозначно. Он как ходячая энциклопедия. С ним очень интересно смотреть бои. Он знает всех бойцов, какая у них карьера, кто находится в углу, кто кого тренировал. Справочник по ММА.

— Есть ли такое, что реванш с Макгрегором уже невозможен из-за поведения ирландца на пресс-конференции в Москве?

— А что, до этого у него было примерное поведение?

— Нет, но раньше даже он себе такого не позволял.

— Он уже давно позволяет себе лишнее. Это было и до боя, и после. У нас к нему нет абсолютно никакого интереса. Условия, на которых возможен реванш, мы уже озвучивали. Он должен подраться, выйти на победную колею и заново попасть в список претендентов.

— То есть такого, чтобы из принципа с ним не драться нет, и теоретически реванш возможен, если он снова будет побеждать?

— Теоретически это возможно, да. Но его капризам никто не собирается потыкать.

— Когда смотрели пресс-конференцию Макгрегора, какие у вас были эмоции?

— Я смотрел только отрывки в соцсетях. Не было никаких эмоций. Что удивительного в его поведении? Единственное, что огорчило, так это реакция публики на пресс-конференции — учитывая, что он сказал. Ты можешь что-то говорить о спортивных качествах оппонента, но оскорблять народ, жителей республики, которая является частью страны, в которую ты приехал... А ему люди рукоплескали. Это очень неприятный факт. И это показывает, что сейчас есть проблемы у нашего общества. Национализм, даже нацизм у некоторых ещё присутствует.

— Макгрегор затронул тему российского флага. Возможно, это было одно из самых громких его заявлений на пресс-конференции. Вы с Хабибом насчёт флага говорили когда-нибудь?

— Да, мы разговаривали. Мы в первую очередь представляем Россию. Уже после этого — свой регион, затем — свой город и так далее. Мы все — бойцы из России, нас за границей называют русскими. А флаг — это атрибут. Самое главное, как уже сказал Хабиб, — достойно представлять свою страну. Вот выносит Макгрегор флаг Ирландии, но какую репутацию он создаёт для неё своим поведением? Когда бьёт стариков, например? Главное — то, как ты себя ведёшь.

— Возможно, если бы Хабиб вышел с флагом России, он бы повернул к себе ту часть населения России, которая сейчас настроена против него.

— Те, кто плохо настроены, по любому найдут другую причину, чтобы сказать о нём что-то ещё негативное. Если Хабиб выйдет с флагом, то все равно найдутся недовольные. Ты никогда не угодишь людям.

— А давно ли Хабиб получил визу США?

— По-моему, в июне или июле этого года.

— Она ведь действует три года?

— Кажется, два — то ли до конца 2021 года, то ли до конца 2022-го. Точно не вспомню сейчас.

— Хабибу тоже пришлось летать в другую страну ради визы?

— Да. Он получал визу в Казахстане.

— Сколько боёв по контракту осталось у Хабиба?

— Если не подводит память, то три боя.

— А если он выиграет следующие два поединка и решит закончить? Его могут заставить провести ещё один бой?

— Никто не может никого заставить. Если человек хочет, может завершить карьеру. Никто в этом случае не остановит.

— Не придётся в таком случае выплачивать отступные за непроведенный бой?

— Нет.

— Хабиб сказал, что выступит в Лас-Вегасе только если ему принесут извинения. Думаю, извинений от Атлетической комиссии штата Невада дождаться не получится. Значит, мы больше не увидим Хабиба в Лас-Вегасе?

— Поживём-увидим. Может, получится разрешить наше несогласие.

— Каковы ваши требования?

— У меня требований нет, меня не штрафовали.

— Значит, требования у Хабиба. Он говорил об извинениях, а ещё о компенсации штрафа.

— Ну, раз он так озвучил...

— Он озвучил сумму в 1 миллион долларов, но ведь его штрафовали на 500 тысяч.

— Его лично — на 500 тысяч, но также штрафовали ребят, плюс были расходы на юристов. Вышло в итоге около 750-800 тысяч долларов.

— Вы были довольны работой юристов, или же возникли претензии?

— О юристах отдельный разговор, но факт остается фактом — они выполнили свою работу, мы заплатили им оговоренную сумму.

— А могли ли Хабиба оштрафовать ещё сильнее?

— Могло случиться что угодно: и сумма штрафа могла вырасти, и дисквалифицировать могли на ещё больший срок.

— А есть ли за что извиняться Атлетической комиссии? По факту Хабиб прыгнул в толпу, беспорядки имели место.

— Да, он прыгнул, но что от этого прыжка случилось? Он подвёрг опасности чью-то жизнь? Такое случается чуть ли не каждый второй бой, просто он перепрыгнул через клетку.

— И всё же он выпрыгнул из клетки после боя за чемпионский пояс. Такое точно произошло впервые в истории UFC.

— Да, это было в новинку, но конфликты ведь происходили со многими профессиональными бойцами.

— Хабиб подал отрицательный пример своим поступком.

— Согласен полностью. Но штраф в 500 тысяч долларов иногда не выписывают даже тем, кто проводит финансовые махинации, лишая людей средств для существования. А тут Атлетическая комиссия взяла и запустила человеку руку в карман. Что такого случилось, из-за чего человека оштрафовали на полмиллиона долларов? Разве такое происходило когда-либо в истории?

— Есть ли претензия к санкциям в отношении Макгрегора? Его оштрафовали на 50 тысяч долларов и дисквалифицировали на полгода. С ним поступили гораздо мягче, чем с Хабибом и его командой.

— К этому тоже есть претензия. Несправедливо получается, а Конор — далеко не божий одуванчик.

— Как вам работается с Абдель-Азизом? Он производит впечатление очень эмоционального человека, у него много конфликтов.

— Мне с ним работается нормально, давно сработались. Мы с ним противоположные личности, может, благодаря этому и нашли общий язык. Он — вспыльчивый, эмоциональный, я — спокойный, от меня трудно дождаться каких-то эмоций. Получается баланс.

— Случается ли, что он повышает на вас голос? Он ведь босс, так?

— Нет, он не босс, у нас исключительно партнёрские отношения. Никто ни на кого голос не повышает. Случаются споры, но они проходят не в форме криков. Когда долго работаешь, возникают разные моменты, но до повышения голоса не доходит.